Сердце или разум?

 
  В Калужской драме на малой сцене показали премьеру «Двое на качелях"

   Из истории постановок

    Уильям Гибсон написал пьесу в 1958-м. В 62-м вышел любопытный голливудский фильм с Робертом Митчем и шикарной Ширли Маклейн в главных ролях. Тогда же молодая 29-летняя Галина Волчек поставила свою версию в «Современнике» с Татьяной Лавровой и Михаилом Казаковым, ставшую не просто успешной, а знаковой для этого театра. А спустя 50 лет перезапустила спектакль с Кириллом Сафоновым и Чулпан Хаматовой (очень похожей на Ширли Маклейн), которую в 2018-м сменила полная её противоположность Кристина Орбакайте.

   Между старым и новым

    Сюжет пьесы, с одной стороны, незатейливый, даже можно сказать примитивный, с другой – весьма жизненный. Неуверенный в себе, некоммуникабельный 33-летний адвокат-пессимист, переживающий разрыв с женой, решает заполнить образовавшуюся пустоту. Переезжает в большой город и заводит 29-летнюю любовницу – никудышную танцовщицу. Заводит в прямом смысле – та влюбляется в него по уши. А мужчина рефлексирует между старыми и новыми отношениями. Таким образом, призраки прошлого перекрывают путь к возможному счастью. Вот в этом и заключаются «качели». Туда-сюда… Всё это происходит на фоне личной и социальной неустроенности обоих героев.

    Если вы начнёте читать пьесу, то вряд ли осилите до конца – очень скучно. И тут уже всё зависит от того, какие фантазии вдохнет в произведение режиссер.

   Не как у всех

     Спектакль в рамках проекта «Дипломники столичных театральных вузов» поставила Оксана Погребняк – молодой режиссёр из Белгорода. Режиссура бомбическая! В других театрах фантазии постановщиков ограничиваются, как и в пьесе, двумя персонажами (жена главного героя остаётся за кадром), а всё внимание уделяется работам над мизансценами, раскрытию психологизма и поискам комедийных ноток. В калужской версии ученица Иосифа Райхельгауза разнообразила и разукрасила повествование всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

    Во-первых, зрители следят за развитием сюжета сразу с двух сторон, а сцена располагается между ними, посередине. Что, естественно, усложняет работу артистам: они должны играть не только лицами, но и спинами. Рассаживают зрителей не абы как, а согласно режиссёрскому замыслу.

    По одну сторону просят занять места тех, кто при принятии важных решений руководствуется сердцем (иррациональные типы), по другую рассаживают людей с холодным рассудком (рациональных). И вот тут уже возникают чудеса. Если поставить на чашу весов сердце и разум, перевес вроде бы должен быть у чувственного познания. Ведь каждый (каждая) мечтает о счастье и гармонии, а разум никогда не предоставит тебе весь спектр ощущений. Или я не прав и всё наоборот? Большинство считает, что руководствоваться нужно холодным рассудком, дабы не причинять себе сильную душевную боль. Так вот. Зрителей, собственно, как и стульев, оказалось примерно поровну!

   Какая чудная игра

    Дальше – больше. По задумке режиссёра у главных героев как бы произошло раздвоение личности. Реально существующих персонажей играют Сергей Соболев и Анна Сорокина. А их альтер эго (второе я) изображают Андрей Соловьёв и Екатерина Клеймёнова. Первая пара даёт трагедию, вторая – ломает комедию. Если Анна и Екатерина – актрисы в театральной среде известные, любимые многими зрителями, искушённые и обласканные ролями, то их партнёры по сцене пока мало известны широкой публике. Замечательно играет свою роль Анна Сорокина. Тонко, чувственно. Как увиделось мне, её Гитель готова на самопожертвование ради любви. Однако между героями должна быть видна какая-то химия, искра. А её нет. От того, наверное, что Сергей Соболев (подозрительно внешне напоминающий популярного киноартиста Евгения Цыганова) слишком ровно, однообразно подаёт свою роль. Не хватает нюансов. А альтер эго героев (Клеймёнова и Соловьёв), энергично и радостно комментируя происходящее, перетягивает внимание на себя до такой степени, что за их яркой игрой теряются ключевые психологические моменты.

   Декорации и хореография как часть содержания

    Никаких качелей, естественно, на сцене нет. Есть старая чугунная ванна, большой матрас-кровать-трансформер, платяной шкаф, микроволновка и пара стационарных ретро-телефонов с оторванными трубками, символизирующими пространственный пофигизм и указывающими на связь с прошлым веком. Так с уклоном в минимализм и в соответствии с возможностями малой сцены оформила спектакль Ксения Шеренкова.

    Есть переизбыток музыки. К месту и не к месту выдавливают слезу душещипательные англоязычные баллады под гитару (не в живую, к сожалению, в записи), перекрывающие игру актёров. Придаёт экспрессии и загадочности спектаклю кордебалет хореографа Елены Юдиной. А вот к чему режиссёр придумала такой помпезный финал с танцами, песнями и обильной мишурой, как бы падающей с неба, этакое The Show Must Go On, понять я так и не смог. Этот хеппи-энд лишил меня, зрителя, желания и возможности хотя бы посомневаться в том: а кто же останется на качелях любви с героем?

Фото: Александр ФАЛАЛЕЕВ.