Газета
Предложить свою новость
Прямая линия
К новым рекордам
Памятуя о том, что в прошлом году аккредитацию получили 1600 журналистов и 300 из них были вынуждены слушать президента из пресс-центра, сразу насторожил тот факт, что на диалог с Путиным аккредитовалось 1700 представителей СМИ. Настраивалась на то, что большую часть пресс-конференции возможно снова придется стоять за спинами телеоператоров.В холле перед конференц-залом стоял небывалый ажиотаж. 1700 человек со всех уголков мира уже в самом начале пытались привлечь к себе внимание, если не президента, то коллег. В этом году фриков, как бы я их назвала, было гораздо больше. Все мы уже привыкли, что к президенту едут в национальных одеждах или ярких костюмах. Но на этот раз журналисты(как впоследствии выяснилось, и не только они) пытались привлечь к себе внимание самыми необычными способами. По холлу бродили Деды Морозы и Снегурочки, девушки в кокошниках, люди с телевизорами в руках, да и в целом действие чем-то напоминало карнавал. Стало складываться впечатление, что коллеги прибыли на пресс-конференцию не задать вопрос Владимиру Путину, а хватануть хайпа, и неважно, каким способом. Ведь для многих «засветиться в телеке» уже предел карьерных устремлений.
Снова в нашем зале…
Когда объявили о том, что журналисты могут зайти в зал и занять места, у дверей началась потасовка. Наиболее активные и напористые пробивали дорогу к президенту локтями и громкими словами. Охранников, стоявших на входе в зал, стало даже немного жаль. Было видно, что такого поведения от почтенной публики они не ожидали.И вот мы оказались в зале, как и в прошлом году, он был заполнен наполовину уже к моменту открытия дверей. Кремлевский пул, микрофоны, операторы занимали добрую половину мест. Но нужно отдать должное организаторам, к началу пресс-конференции они рассадили всех журналистов. «Бронь» в виде брошенного на стул листочка уничтожалась безапелляционно. Когда в зал вошел Владимир Путин, гул голосов смолк. И практически целый час президент отвечал на вопросы журналистов в привычном режиме.
А дальше…
А дальше, как говорится, началось. Слово традиционно досталось украинскому журналисту Цимбалюку, который из года в год задает одни и те же вопросы, и наш президент не устает на них отвечать. Но на этот раз Цимбалюк пошел дальше и, следуя американской моде, обвинил Путина во вмешательстве в президентские выборы теперь на Украине, и единственное, чего добился своим вопросом, или, вернее сказать, репликой, так это смеха в зале, который перекрывал ответ президента.После этого журналисты словно расслабились, я бы сказала, даже слишком. И стали задавать вопросы, пытаясь перекричать, перебивая и комментируя друг друга. Спасибо, хоть замолкали, когда на вопросы отвечал президент. Знаю, что по ту сторону экрана это в некоторые моменты напоминало балаган. Изнутри видеть такое поведение коллег лично мне было неприятно. Поняв, что перекричать, перехайпить или еще как-то нестандартно привлечь внимание президента мне не позволят совесть и воспитание, принялась наблюдать за действом со стороны. Нас собралась целая компания. Рядом сидели коллеги из Иркутска, Бурятии, Белоруссии и Китая. Мы сложили свои плакатики (потому что на общем фоне они были именно плакатиками) и слушали, так как увидеть что-либо из-за плакатов и транспарантов было практически невозможно. К концу второго часа стало казаться, что мы попали не на пресс-конференцию, а на прямую линию президента (что, кстати, потом подметил и Дмитрий Песков). Люди задавали не вопросы, а рассказывали о себе, говорили не о глобальной или о региональной проблеме, а о личной. Несколько раз Владимир Путин и Дмитрий Песков пытались привлечь коллег к порядку...
Если позволите, мнение
Трижды поприсутствовав на большой пресс-конференции, укрепилась во мнении, что ее формат необходимо менять. Пообщавшись с коллегами, я поняла, что не у одной меня сложилось впечатление: в гонке за цифрами (столько-то прибыло, из стольких-то стран, побиты все рекорды и т.д.) на второй план отошла сама значимость этого события. Из 1700 человек к микрофонам пробились самые резвые журналисты, многие из которых, как оказалось, и не журналисты. Поэтому те, кто действительно готовился, не смогли задать вопросы (и этот факт признала пресс-служба президента). Второй аспект, который вызывает удивление, – никак не могу взять в толк: зачем мы из года в год слушаем, как коллега из Украины задает свои бредовые вопросы, на которые он в принципе не желает слышать ответа? Ему важно лишь оскорбить нашу страну, президента и весь народ. Мы точно так же слушаем вопросы от коллег из Японии, считающих Куриллы своими, от американцев, точно знающих, кто выбрал их президента. Зачем? Кому это нужно? Явно не президенту и не россиянам, сидящим по ту сторону экрана.
