Столица дружбы

    В прошлом номере вышла первая часть публикации о моём путешествии в Ташкент спустя четыре года после переезда в Калугу. За это время там многое изменилось. Но кое-что осталось неизменным.

   Особенности менталитета

    Именно на него, на тот самый менталитет, в Узбекистане списывают все ноу-хау по части дисциплины и контроля. А этого тут хоть отбавляй.

    Милиционеров по городу сейчас, правда, стало заметно меньше, но в метро по-прежнему проверяют всех и каждого, и в центре города под каждым деревцем сидит «зеленый человечек» (так инспекторов правопорядка именуют из-за цвета формы). В помощь инспекторам правопорядка, так теперь зовут миллиционеров, контроль и надзор в махаллях (территориальных общинах), осуществляют посбоны.
    
    Дословно это переводится как «дружинник», но на деле - это человек, приходящий пару раз в месяц проверить состояние вашего счетчика на газ, воду, свет и рассказать о долгах, которых по вашим квитанциям вроде нет, но «по компьютеру» соответствующих организаций они постоянно «просвечиваются». Правда, после того, как в Узбекистане заработала виртуальная приемная президента, куда потоком пошли жалобы, посбоны поумерили свой пыл, но зато на смену им пришли вполне официальные МИБы. Не буду расшифровывать, как это переводится с узбекского, суть в том, что это организация, подведомственная прокуратуре, и ее сотрудники в ваше отсутствие опрашивают соседей, выясняя сколько человек прописано, и сколько, по их мнению, проживает в квартире. И если вы с соседями не ладите, то не удивляйтесь, если в один из дней счета на оплату придут вам не за вас двоих, а за четверых, а то и шестерых человек. (Пока стояла в очередях в водоканале, горгазе и энергосбыте, толпы возмущающихся граждан обещали поговорить по душам и с МИБами, и с соседями). А создавалась служба якобы для того, чтобы контролировать реальное потребление энергоресурсов.



    Еще одна национальная особенность – это отношение к детям. С ней пришлось мне столкнуться еще при выезде, когда школа не отдавала нам документы сына, руководствуясь тем, что он прежде всего гражданин Республики Узбекистан, а потом уже мой ребенок. Так вот подобное в школах можно наблюдать и сейчас. К примеру, на лето родители школьников пишут заявление, которым они обязуются организовывать досуг, питание и здоровый образ жизни ребенка. Регламентировало министерство народного образования и внешний вид школьников.

    Так, девочкам рекомендована длина юбок 10-15 см ниже колен, а мальчики обязаны ходить в костюмах и белых рубашках ежедневно. Все это обосновывается воспитанием молодого поколения в духе традиций народа и пресловутого менталитета. Понятно, что соблюдаются эти правила через раз, но при случае мамы и папы могут попасть под раздачу, потому что нарушают права юного гражданина.

    А вот совершеннолетние юноши в стране почему-то признаются не особо самостоятельными и дееспособными. Поясню на примере.

    Родственникам, у которых я гостила, поступил звонок из военкомата, их 20-летнего сына попросили завтра прийти на сборы с кем-нибудь из родителей или старших братьев или сестер. В силу обстоятельств единственной старшей незанятой в этот день сестрой оказалась я. В кабинете военком сказал братишке, что пришла его пора служить, и предложил два варианта — идти на год в ряды срочников, на границу, или на месяц - мобилизационный резерв в пригород Ташкента. Но тут же оговорился: за месяц службы в мобилизационном резерве мы должны будем заплатить за нашего «мальчика» 4,5 миллиона сумов (45 тысяч рублей то бишь). При пенсии дяди и зарплате тети в полтора миллиона на двоих я сразу поняла, что это не вариант, и стала «сватать» парня на годовую службу.

    А вот как раз от нее военком стал нас усиленно отговаривать, уверяя, что, оплатив зимнюю и летнюю форму, питание и проживание за год, а также проезд до границы, мы потратим гораздо больше 4,5 миллиона. Подумав, что ослышалась, я уточнила: то есть как оплатить питание и проживание? А вот так, услышала в ответ, вы что, законов не знаете! В итоге нам выдали договор, согласно которому родители парня выступают гарантом того, что 4,5 миллиона сумов за его службу в армии сроком в один месяц они оплатят. Вот так ребенок в 20 лет наконец стал прежде всего сыном, а потом уже гражданином республики. И теперь этот гражданин все лето будет откладывать зарплату, чтобы отдать долг родине.

   Родной, но чужой

    Улетала я из Ташкента с двояким чувством. Да, город меняется, обновляется, стал более современным, но только в центре – спальные районы остались такими же, как и 20 лет назад. Да, политика в стране по отношению к переселенцам, теперь уже приезжающим в качестве гостей, изменилась, нет тотальных проверок и досмотров, но внутренние заморочки при всей вроде бы либеральности и открытости власти ставят в тупик. Да, рынки изобилуют фруктами и овощами, на базарах глаза разбегаются от ассортимента, но цены и зарплаты не сопоставимы.

    И как всякий уехавший, но на некоторое время вернувшийся к истокам человек, я попробовала отыскать в себе чувство ностальгии. И поняла, что его нет. И не потому, что я Иван, родства не помнящий, а потому, что тот Ташкент, в котором я выросла, который я люблю и помню, остался только в моей памяти. Да, он, как и прежде, солнечный и гостеприимный, но чужой.

Фото автора.