Человек Союза

Низы могут, когда верхи хотят

- Александр Иванович, вы стояли у истоков становления Калужского отделения Союза журналистов. С чего все началось?
- Как чаще всего бывает, процесс начался сверху. На одной из встреч иностранные гости спросили Хрущева, почему советские журналисты не только не входят в МОЖ (международную организацию журналистов), но и не имеют своего объединения. Тогда Никита Сергеевич и дал отмашку на создание журналистского союза. Не должны же мы были отставать от «загнивающего Запада»! С этого и началась подготовка к Первому учредительному съезду журналистов Советского Союза… В 1956 году было создано оргбюро Союза журналистов СССР. Началась работа по организации первичек в регионах, подготовка к учредительному съезду.
У нас основная тяжесть организационной работы легла на плечи собкора ТАСС по Калужской и Тульской областям Николая Петровича Александрова, моего друга и наставника. Вторым был тогдашний главный редактор «Знамени» Геннадий Иванович Овчинников. Третьим я. В 1957 году в Москве, в здании ТАСС, Николай Георгиевич Пальгунов (генеральный директор агентства) вручил мне билет члена Союза журналистов под номером 1212. Кстати, Пальгунов был председателем оргбюро по подготовке учредительного съезда.
У себя в Калуге мы созвали конференцию, на которой выбрали правление областного отделения Союза журналистов. Председателем правления избрали Александра Петровича Бекасова. Он в 1958 году сменил Геннадия Овчинникова на посту главного редактора «Знамени». Меня избрали в президиум и членом правления областной журналистской организации. И там я работал до выхода на пенсию. Сейчас с большой теплотой вспоминаю своих друзей и коллег, создававших наш журналистский союз. Талантливые, замечательные люди! Володя Кобликов, Жора Кожевников, Иван Синицын, Володя Анпилов, Костя Афанасьев, Алла Плинер, Татьяна Якушева, Вадим Васильев, Игорь Шедвиговский, Сергей Васильчиков, Павел Воробьев, Олег Дидоренко, Зинаида Конотоп, Владимир Корниенко…. И это далеко не все дорогие для меня имена.
На первом пленуме областной журналистской организации избрали делегатов на учредительный съезд. Москва нам выделила три места, так вот делегатами съезда с правом решающего голоса от Калужской организации избрали Бекасова, Александрова и вашего покорного слугу.

Молодость – не помеха

- Так вы же тогда были, по сегодняшним меркам, еще совсем молодым, 30 лет, а тут такое доверие.

Скороходовские ботинки

- Впечатлений осталось много. Начну по порядку. Поехал я туда на день раньше, один из всей калужской делегации. Бекасов прибыл через день: он остался на пленум обкома. А у Александрова умерла мама, и он приехал в Москву с похорон прямо к открытию съезда. Так вот, перед отъездом в редакции в качестве командировочных мне выдали оклад (как сейчас помню, 95 рублей). В Калуге – еще один оклад. В Москве, во время регистрации в гостинице, – еще один! У меня сроду таких денег не было, казалось, могу пол-Москвы купить. А в номере телевизор, душ, туалет. Для меня все это было роскошью. На съезд я приехал с одной выходной рубашкой, мне ее перед заключительным приемом горничная постирала.
Все заседания съезда проходили в Колонном зале Дома Союза. Пленарные заседания длились по 6-8 часов, в перерывах для делегатов устраивали экскурсии по музеям Кремля.
На съезде выступали известные писатели, члены правительства. Говорили о том, как журналисты должны помогать партии и правительству укреплять страну, пережившую тяжелую войну. Министр культуры Фурцева просила прилагать все силы, чтобы показать, как рабочий класс поднимает промышленность, а крестьянство – сельское хозяйство, как укрепляется их «смычка».
Хрущев на открытии съезда не выступал, только поприветствовал делегатов. Но зато во время приема в Георгиевском зале говорил не менее полутора часов. Мы стоя слушали, потому что стульев не было. Как сейчас говорят, был шведский стол. Кто-то в это время жевал, кто-то выпивал. Речь была эмоциональная, жесткая:
- СССР хотят задавить, но это хрен получится, мы ракеты делаем, как «Скороход» ботинки.

Учиться, учиться и учиться