Посмотри войне в лицо

    Выставка состоит из двух разделов. На одной стороне зала живопись: пейзажи, портреты, натюрморты. На другой – фотокопии карандашных рисунков, сделанных фронтовым художником на передовой. Об этой части выставки и хочется рассказать. Небольшого формата, пожелтевшие от времени, они открывают то лицо войны, в которое современный человек всматривается редко.

   Страшный рисунок

    Когда на Советский Союз напали фашисты, Иван Васильевич был уже состоявшимся художником. Ему исполнилось сорок два года, он выполняет правительственные заказы, в частности, панно в Главном павильоне нынешнею ВВЦ. В 41-м году с группой московских художников он уходит в ополчение. Биография его в интернете более чем скромна: родился в Рязанской губернии, скончался в Москве в 1967 году в 68 лет. Руки художника держали не только оружие, уничтожающее врагов. В часы между боями он не расставался с карандашом, делая зарисовки, которые через много лет помогут ему создать батальные полотна.

    Трудно представить, что бойцы или жители освобожденных деревень могли ему долго позировать. Таких рисунков, как «Снайпер Иванов» или «Медсестра», немного. Видно, что они смогли уделить время художнику во время отдыха. Обычно на зарисовки имелись минуты. Нужно было схватить главное в облике, состоянии, атмосфере.

   Лошади и лапти

    Поражают и другие детали. Лица героев на рисунках одухотворенные и спокойные, в фигурах – явная усталость. Недоедавшие и недосыпавшие люди генерировали внутри себя ту силу и энергию, которую обозначили строки песни – «Идет война народная, священная война». И в нынешние дни, когда практически во всех точках планеты стреляют и разжигают страсти, чаще надо всматриваться в лица тех, кто выдержал и победил в той самой страшной войне человечества.

   Большая часть рисунков датирована 1942 и 1943 годами. Красная армия начала освобождать захваченные земли. Молодая женщина, сидя на печке, плетет лапти. Видно, что занимается она делом привычным и жизненно необходимым: не сплетешь – пойдешь босиком. Еще один рисунок на ту же тему. На обоих подпись – 43-й год. Боец в обуви, которую не знаю, как назвать, – на голенях обмотки из тряпок. Кто это? Ополченец, солдат регулярной армии?
На рисунках много лошадей. Обозы и одиночные лошади тащат грузы. Это напоминание о великолепном животном, верном друге человека и в мирной жизни, и на войне. Какова же их роль во Второй мировой? Мне стало интересно. Оказывается, у Советского Союза «воевало» три миллиона лошадей, миллион погиб. У вермахта поначалу тягловой силы было меньше, но, застряв на российском бездорожье на своих грузовых внедорожниках и самоходках, они быстренько ее увеличили за счет оккупированных территорий, использовав за войну 2,7 миллиона животных.

    Владимирский тяжеловоз, жуя солому с крыш, дошел до Европы. А трофейные немецкие лошади через несколько дней погибали, не выдержав бескормицы и напряжения. Обозы санитарные и с продовольствием, полевая кухня, разведка, партизанские диверсионные отряды в тылу, перевозка тяжелых артиллерийских гаубиц – всю эту работу делали лошади. Но если это мы еще видели в фильмах, то о совместных атаках кавалерийских и танковых корпусов почти не слышали. Да и как сейчас такую атаку показать в кино, где столько лошадей найти? Стоят памятники – самолеты и танки, а надо бы ради справедливости и коням поставить.

   Почему Боровск?

    О том, как и почему экспозиция оказалась в Боровске, можно догадаться, если внимательно посмотреть мирные картины. Одна из них подписана так: «Портрет Люси». Да, это молоденькая и хорошенькая художница Людмила Киселева. Судьба неожиданно свела ее с Иваном Евстигнеевым, когда ее тетушка в немолодом уже возрасте вышла замуж за художника, и он часто стал бывать в Боровске, используя любую минуту, чтобы поскорее отправиться на этюды. Возвращался всегда с новой картиной на руках, будь то луг, березовая роща или еще полноводная речка Протва. А когда погода не позволяла выйти на природу, он садился у окна в коридоре старого дома и писал или дворик с поленницами дров, или сам коридор – все для него являло свет и радость. В минуты вечернего затишья, когда еще не было телевизора, случались разговоры о музыке, живописи и поэзии, что каждый раз раскрывало глубокую эрудицию Ивана Васильевича.

    Никто не знает, где оригиналы его фронтовых зарисовок, «разбежались» по частным коллекциям его этюды и картины. Прожил художник недолгую жизнь, но его произведения вошли в золотой фонд страны, а у боровчан и гостей города имеется возможность познакомиться с небольшой их частью в Музейно-выставочном центре.