Машина с красным крестом

Хочу так же

Примчалась машина с красным крестом на боку и мигалками, и врачи прямо на улице начали оказывать нуждающемуся первую помощь. Эльхан учился тогда в четвертом классе третьей калужской школы, но до сих пор помнит очень отчетливо, как стоял завороженный, следя за быстрыми действиями врачей. Человека откачали, а мальчишка буквально влюбился в профессию отважных медиков и сказал себе, что, когда вырастет, обязательно будет работать на скорой помощи.

Закончив 9 классов, Эльхан поступил в базовый медицинский колледж, и его мечта сбылась – он мог наконец поездить на машине с красным крестом. Четыре года работал в качестве санитара выездной бригады. Там ему не раз доводилось спасать людей, и он понял совершенно ясно, что это то, чего он хочет в жизни.

– Быстро принимать решение и действовать незамедлительно – это мое, – говорит Эльхан Аловсатович.

После окончания Тверской государственной медицинской академии, где отучился шесть лет, и года интернатуры по анестезиологии и реанимации в Твери и Калуге он пришел работать в больницу «Сосновая роща» - в отделение реанимации для больных с инсультом и ОНМК (острое нарушение мозгового кровообращения). Также совмещал работу в реанимации в отделении для инфарктников, отдавая спасению людей всего себя.

Теперь он уже не ездил на скорой, но каждый день видел машины с крестами у приемного отделения больницы. Они привозили больных с инсультами и инфарктом миокарда. А врач Мамедов принимал больных, осматривал их, назначал план лечения, диагностики, оказывал всю необходимую интенсивную помощь. Сутками.

Выбираю «красную»

Когда началась пандемия, пошел работать в инфекционную больницу. Но потом и «Сосновую» перепрофилировали под коронавирусных больных, и он вернулся в родные стены работать врачом-анестезиологом-реаниматологом отделения реанимации для лечения больных с ковидом.

Поначалу к новой инфекции относились с опаской, потому что о ней ничего не было известно. Не верили, что это затянется надолго. А потом никто не думал о том, что врачи понадобятся в таком количестве. В работе Эльхана Аловсатовича ничего не изменилось: такое же спасение, такая же борьба за жизни, такая же интенсивная работа. Только теперь – в защитных костюмах, с еще более строгими мерами обработки рук и поверхностей.

– Научились, работаем. Впрочем, для реаниматологов вся эта септика-антисептика заложена в базисе работы. Эти санитарные правила соблюдались всегда. А к защитному костюму привыкли, – говорит Эльхан Мамедов. – В академии костюм химзащиты мерили на медицине катастроф. Надели-сняли, никто не думал, что когда-нибудь это вообще может понадобиться. А вот пришлось не только надеть, но и поработать в таком. Ощущения не самые приятные. Удушье от респиратора, неудобство работы в нескольких перчатках. Наша работа интенсивная, и в этой химзащите работать в таком режиме, конечно, значительно тяжелее.

Лицом к лицу

Он каждый день видит тяжелых больных, смерть и знает, что инфекция действительно опасна. Да, молодежь, как правило, болеет в легкой форме и практически всегда выздоравливает. А старшее поколение с грузом хронических заболеваний, гипертонией, диабетом страдает, а бывает, и погибает. И он в «красной зоне» до последнего борется за жизнь каждого. Во вторую волну, говорит доктор, больные стали тяжелее, поступают с большими поражениями легких. Их сложнее стало спасать и лечить.



А потом в чистой зоне Эльхана Мамедова ждут документы: истории болезней, лабораторные исследования, консилиумы...

Как и все медики, Эльхан Аловсатович ждет окончания пандемии. Тогда он вернется к своей прежней жизни и работе: будет также спасать людей в реанимации, но спокойнее. И чаще будет видеть и жену, которая работает на скорой помощи, и ребенка.

КСТАТИ
За работу, сопряженную с риском для жизни, анестезиолог-реаниматолог Эльхан Мамедов отмечен медалью «За медицинскую доблесть».
Он не считает, что совершил что-то героическое, но говорит, что все медики достойны награды, потому что каждый день именно они спасают людей от смертельного вируса, не думая о жизни своей.


Фото автора.