В плену у Окуджавы

Дом в Калуге на Горького, 35, где когда-то был прописан Булат Окуджава, доброго слова не стоит: изба-развалюха. Отдать ее в добрые руки для перестройки или вовсе сломать и построить на этом месте что-то дельное, не позволяет статус «Выявленный объект культурного наследия». Его в 2009 году присвоили постройке по ходатайству краеведов. Но чем обернулось это желание почитателей творчества Окуджавы для владелицы Светланы Давыдовой спустя 14 лет? Об этом она с горькими слезами рассказала, обратившись за помощью в нашу редакцию.

Прекраснодушные романтики и поклонники творчества Булата Шалвовича создали миф о проживании их кумира в нашем доме. Это наш дом! Никакого отношения к имуществу и собственности нашей семьи Окуджава не имеет, при всем уважении к его таланту.

Приговорённая

- Я собственник этого частного дома. Ложным является обозначение в Яндекс.картах, что это дом Окуджавы, - рассказывает Светлана Давыдова. - Прекраснодушные романтики и поклонники творчества Булата Шалвовича создали миф о проживании их кумира в нашем доме. Это наш дом! Никакого отношения к имуществу и собственности нашей семьи Окуджава не имеет, при всем уважении к его таланту. Этот дом построил мой дедушка-фронтовик собственными силами, когда после демобилизации решением исполкома Калужского горсовета 4 апреля 1946 года получил земельный участок рядом со своими родственниками для индивидуальной застройки. Дедушка в 1952 году прописал Окуджаву, чтобы он мог устроиться на работу после окончания Тбилисского университета. Он здесь БЫЛ ПРОПИСАН ВСЕГО ПАРУ МЕСЯЦЕВ!

Светлана Викторовна и ее мама (ныне покойная) в 2009 году наивно поверили, что для их дома будет почетно, если его объявят выявленным объектом культурного наследия, и город или область выкупят его для создания музея. А в итоге дом получил статус, а они - бремя сохранения памятника.

Статус выявленного объекта культурного наследия обязал их «осуществлять расходы на содержание и поддержание дома в надлежащем техническом, санитарном и противопожарном состоянии». А главное - все ремонты по дому проводить под надзором Управления по охране объектов культурного наследия.

Наследница дома - пенсионерка, государство определило ей пенсию 14 тысяч рублей, и, как она говорит, «после уплаты коммунальных платежей денег остается только на питание для собаки».

Продать дом, освободившись от обременения, было бы для нее логичным решением. Но как только покупатели узнают, что дом находится в статусе выявленного объекта культурного наследия, сразу исчезают. Кому нужна прогнившая насквозь изба, с которой ничего нельзя сделать?

На днях завершилась экспертиза дома, которую заказало Управление по охране объектов культурного наследия. Цель - обосновать целесообразность (или наоборот) включения дома в реестр ОКН. Эксперт вынес решение: дом имеет историческую, градостроительную, архитектурно-эстетической, эмоционально-художественную ценность, а значит, его можно признать памятником с обозначением «Дом, в котором в 1952 году проживал Булат Окуджава».

С большой долей вероятности в ближайшие дни дом будет признан ОКН местного значения, то есть города Калуги. Светлана Давыдова убедительно просит руководителя управления Евгения Чудакова не принимать это решение и отменить постановление 2009 года о том, что дом является выявленным объектом культурного наследия. Она не хочет, чтобы дом считался памятником, поскольку, по ее словам, на нее накладываются заведомо неисполнимые обязательства по его содержанию и они ограничивают ее свободу действий.

- Очевидно, что перекладывание всей ответственности и расходов на меня, даже отдание меня под суд, сохранность дома не обеспечит. И он станет очередным рухнувшим объектом в центре города, - убеждена Светлана Викторовна.

Статус объекта культурного наследия для своего дома считает навязанным, а себе присвоила статус «Приговоренная».

Причинять добро

Как история выглядит с точки зрения руководителя Управления по охране объектов культурного наследия Евгения Чудакова?

- Мы обнаружили, что дом с 2009 года недоизучен, недоинвентаризирован, никто не проводил по нему профессионального исследования, - пояснил Евгений Евгеньевич. - Мы организовали историко-культурную экспертизу, чтобы ответить нам на вопрос: этот объект представляет какую-нибудь ценность? Если да, то мы снабдим его атрибутами историко-культурного наследия, а именно: предметом охраны, границами исторической территории, включим его в реестр, присвоим уникальный номер. Ныне экспертиза проходит общественное обсуждение, о чем мы известили собственника.

- Понятно, когда дому присваивают статус ОКН, если кто-то из великих там реально жил и творил. Но Окуджава, по словам собственницы дома, был всего лишь прописан там пару месяцев.

- Выводы принимаются по данным экспертизы. В конкретном случае речь идет о мемориальной ценности. В сознании людей и в документах, которые имеются, это дом, в котором бывал Булат Окуджава, а значит, он представляет ценность для истории Калуги. И решение, которое было принято в 2009 году, имеет под собой определенное основание.

- Но если сам владелец дома не ходатайствует о присвоении своему собственному жилью статуса ОКН, можно ли пойти навстречу человеку, ставшему несчастным благодаря хлопотам чужих людей?

- Волеизъявление собственника никогда не является правовым основанием для постановки объекта на охрану. Наличие обременения никак не согласовывается с собственником. В данном случае мы четко понимаем, что у этой истории только два возможных вектора развития: либо дом ставят на госохрану, либо его надо исключать из реестра и снимать охранные обременения, и тогда он пойдет под снос.

- Сейчас возникла необходимость продать дом, а его никто не хочет покупать. Покупателей страшит статус и соответствующие обременения. Какие обязательства по сохранению и содержанию дома накладываются на владельца ОКН?

- Запрет на снос; необходимость при проведении ремонта не менять внешний облик объекта; не надстраивать этажи; если фасады отделаны деревянным тесом, то при ремонте тоже использовать деревянный, а не пластиковый сайдинг; не пристраивать к дому дополнительные строительные объемы; обеспечить размещение информационной таблички на фасаде; привлекать для ремонта или реставрационных работ на объекте организации с лицензией Министерства культуры РФ - на памятнике не могут работать лица, которые не имеют соответствующих компетенций. Если собственник захочет сделать реставрацию каких-то элементов дома, то необходимо согласование документов на производство работ с органом охраны памятников. Есть также запрет на строительство новых зданий в границах исторической территории памятника. То, что я перечислил, это основное.

На этой территории можно размещать сооружения и хозпостройки, не имеющие капитального фундамента, например, павильоны. Собственник может использовать объект по своему усмотрению. Это может быть жилое помещение, кафе, мастерские для творчества, выставочные залы, музеи.

- Но сегодняшний владелец со своими 14 тысячами пенсии даже не сможет там починить пол или потолок! Какие меры будут применяться к собственнице? Будут ли штрафы из-за того, что дом, объявленный памятником, и дальше будет протекать, подгнивать, покрываться плесенью?

- Меры применяться не будут, потому что постановлением правительства РФ установлен мораторий на контрольно-надзорные мероприятия. Пока действует мораторий, штрафов не будет.

- А сколько мораторий продлится?

- Неизвестно. Действует уже два года.

- Значит, Светлана Викторовна пока может жить без страха быть оштрафованной и должна молиться, чтобы мораторий продолжался вечно?

- Но за ненадлежащее содержание памятников предусмотрена административная ответственность. Если будет ухудшаться техническое, противопожарное и санитарное состояние ОКН, наша обязанность - составлять протокол. Но меры со штрафами будут применяться только после истечения сроков, установленных управлением в охранных обязательствах. После включения объекта в реестр нужно дать собственнику время на подготовку необходимых документов и финансовых ресурсов для выполнения охранных обязательств. Это может быть через два, три, четыре года.

Варианты есть. Но...

Калужский уполномоченный по правам человека Юрий Зельников выступает за сохранение дома и придание ему полноценного статуса ОКН. Для него даже сомнений нет, что дом надо сохранить как мемориальный, поскольку это единственный сохранившийся в Калуге дом, где жил автор знаменитой песни: «Нас ждет огонь смертельный и всё ж бессилен он». Юрий Иванович активный почитатель творчества Булата Шалвовича.

Зельников рассказал, что еще в 90-е годы посещал вечера любителей самодеятельной поэзии, которые устраивала в саду этого известного дома хозяйка - мама Светланы Давыдовой Людмила Алексеевна. Пили чай, читали стихи, пели песни. В те годы Юрий Иванович был депутатом горсовета, поэтому именно к нему тогда обратилась Демидова-старшая, сообщив, что дом собираются сносить и строить на его месте девятиэтажку.

Естественно, Зельников не мог допустить мысли, что дом, связанный с именем Окуджавы, исчезнет. Вместе с владелицей дома Юрий Иванович отправился на прием к председателю облисполкома Стеликову. Объяснил ему, чем грозит потеря дома для истории Калуги. Анатолий Иванович согласился и не разрешил начать строительные работы на этом участке. Строители возмутились и решили обратиться в суд. Однако Зельников и здесь выступил с аргументами, к которым прислушались законники и отказали строителям. Так дом был сохранен.

Как мы уже сказали, в 2009-м его признали выявленным объектом культурного наследия, а экспертиза, проведенная в этом году, рекомендует присвоить дому статус полноправного памятника. О проблемах, которые возникли у Светланы Давыдовой в связи с этим при продаже дома, Юрий Иванович знает. Знает и про обременения, которые нависли над собственницей.

Со своей стороны он считает, что было бы правильно, если бы дом выкупили областные или городские власти. С этим вопросом он обращался и в администрацию губернатора, и в городскую управу Калуги. Но область пока не заинтересована в покупке. Город тоже не торопится тратиться на это приобретение: для него, по - видимому, это дорого и покупка не видится целесообразной.

- Мое мнение, что объект должен числиться за городом, - пояснил Юрий Зельников. - Чтобы сегодня дом спасти, можно разместить там любое муниципальное учреждение, хоть художественную мастерскую, хоть кабинет для приема граждан микрорайона. Главное, чтобы там был хозяин. Это даст возможность начать ремонт крыши и обновление веранды. Можно сдавать помещение в аренду, к примеру, нотариусу.

Не обязательно там делать музей Окуджавы. Его и сделать-то там нельзя, поскольку в нем всего две комнаты и вещей нет, хотя я могу попросить у вдовы. Для музея в Высокиничах я выпросил. Но музеи одного лица - мертвы, в них не ходят. В перспективе можно было бы сделать территорию у дома местом встречи поэтов, писателей, художников, музыкантов. Любое применение можно найти, если бы город захотел выкупить этот дом, а область ему в этом помогла.

Будет ли массовая поддержка калужан, считают ли они, что дом надо сохранить в статусе мемориального памятника? Следует ли областным или городским бюджетам вкладывать деньги в приобретение собственности Светланы Демидовой, которая в одиночку не в силах содержать дом? В свою очередь мы обращаемся к читателям - выскажите свое мнение. А пока дом, почти полностью сгнивший изнутри, как чемодан без ручки, - и нести тяжело, и выбросить жалко. А хозяйка - в западне у закона.

Капитолина КОРОБОВА. Фото Сергея ЛЯЛЯКИНА.