Разведка ведёт штурмовиков

В 2022 году все мужчины большой семьи Рагимхановых добровольцами ушли на передовую. В непростое для России время отец семейства Ревшен, его сын и мужья дочерей отложили в сторону все дела и встали на защиту Родины.

По отцовским стопам

Первым участником специальной военной операции в семье стал муж старшей сестры Магомед Гамзатов. Он кадровый военный, недавно получил звание лейтенанта. Прошел обе чеченские кампании и пятидневную войну в Грузии. Служил в Козельске, потом в Шайковке. После начала СВО, чтобы попасть на фронт, перевелся в Таманскую дивизию. В составе десантно-штурмовой бригады воевал в ЛНР, был ранен, имеет государственные награды. Когда подразделение переформировали, вместе с ним отправился охранять границу в Брянской области.
Муж младшей сестры Гаджи Рагимханов уходил на СВО из Мосальска. Участвовал в боевых действиях, был ранен. Прошел реабилитацию и снова вернулся в свое подразделение. Во время боев под Тернами подорвался на мине. Врачам пришлось ампутировать стопу. Комиссован по ранению.
В мае 2022 года добровольцем на СВО ушел глава семьи Ревшен Рагимханов. Ревшен Асланович родился в Дагестане. В 1985 году после окончания аграрной академии был направлен по распределению в Барятинский район. Работал здесь агрономом, председателем колхоза, руководил МУП «Хозяйственник» в районном центре. Потом ушел в бизнес, занимался пилорамой и строительством.
– Несмотря на возраст, характер у отца боевой. Как настоящий патриот России, после начала СВО он не мог остаться в стороне. Когда смотрел новости по телевизору, говорил: «Не хватает солдат, надо помогать», – вспоминает Магомед-Расул.
Ревшен Рагимханов попал в танковый полк, который вел боевые действия на Запорожском и Херсонском направлениях, участвовал в освобождении села Крынки на Херсонщине. Сейчас служит командиром взвода обеспечения. Использует позывной «Архитектор», и это не случайно. Пригодились полученные в гражданской жизни навыки. Все постройки в лагере полка, начиная от блиндажей и заканчивая баней для бойцов, созданы при его непосредственном участии.
Даже приезжая в отпуск в Калужскую область, Ревшен Асланович продолжает думать о нуждах бойцов и собирает гуманитарную помощь для своего полка и подразделения зятя Магомеда: стройматериалы, сварочные аппараты, аккумуляторы, различный инструмент очень востребованы на передовой.

В разведку

Вскоре и Магомед-Расул присоединился к родственникам. Закрыл ИП, привел дела в порядок и в ноябре 2022 года пришел в военкомат. Планировал служить в одном подразделении с отцом. Но на распределении в военкомате узнали про срочную службу в разведке и предложили направить его по армейской специальности.
Прибывший командир отобрал из потока новобранцев восемь человек для службы в разведке. Учитывалась физическая подготовка кандидатов, уверенное владение оружием и предыдущий армейский опыт. Для прохождения специальной подготовки их направили в Воронеж.
Ефрейтор Рагимханов не был новичком в военном деле, во время службы в полиции тоже регулярно выезжал на стрельбы. Но и для него полученные в ходе интенсивных тренировок знания оказались очень полезны. В течение двух недель бойцов обучали правильно двигаться в окопе, грамотно прикрывать друг друга, вести боевые действия на открытой местности и в городской застройке, а также другим необходимым в современной войне навыкам. Позывной себе Магомед-Расул выбрал по национальности – «Лезгин».
После прохождения учебного курса группа прибыла в укрепрайон, где в то время дислоцировалось отделение разведки отдельной штурмовой бригады. На дворе стоял декабрь 2022 года. Штурмовики участвовали в многочисленных наступательных операциях на территории Донецкой и Луганской Народных Республик. Воевать в основном приходилось в полевых условиях, выбивая врага с его позиций в лесополосах.

На линии огня

Группами по два-три человека разведчики распределялись по разным направлениям и проверяли возможность захода штурмовых групп на позиции. Тихо выдвигались вперед и изучали обстановку. Смотрели, где можно закрепиться, есть ли там противник, какова его примерная численность, имеются ли минометы, пулеметные точки или какое-то тяжелое вооружение, после чего наносили полученные сведения на карты и незаметно возвращались к своим. Там забирали группу штурмовиков из шести-восьми человек и вели ее до разведанной точки.
Лобовых атак старались избегать, предпочитая брать укрепления противника в клещи. Если ситуация позволяла, шли в бой и выбивали нацистов с позиций. Как правило, вскоре после этого следовало пять-шесть накатов противника, стремившегося вернуть себе потерянный «укреп». В столкновениях приходилось принимать участие постоянно, помимо стрелкового оружия бойцы брали с собой по три-четыре гранатомета «Муха», чтобы «успокаивать» противника.
– Бои были похожи один на другой. Идешь от точки к точке, штурмуешь, потом опять идешь и штурмуешь. Выносишь своих раненых в тыл на точку эвакуации, заводишь новую группу и двигаешься дальше. Расстояние между окопами 200-300 метров. Они нам кричат: «Сдавайся!», мы им кричим то же самое. Такие заварушки были – то мы накатимся, то они. За день «укреп» мог несколько раз из рук в руки переходить.
Дополнительной задачей у разведчиков было выявление точек запуска вражеских БПЛА. Сейчас ситуация изменилась, а тогда у ВСУ было заметное преимущества в дронах: по два-три на один наш.
– Приходилось сидеть в лесополосе, смотреть, что и откуда взлетает. Отмечали на карте координаты и доставляли информацию своим, чтобы потом «Град» или артиллерия могли по ним отработать.
В те горячие деньки им довелось и под артиллерийским огнем побывать, и под танковым. Встретиться с хвалеными американскими «Абрамсами», которые только-только начали появляться в зоне СВО, и увидеть, как опускаются с неба на позиции кассетные снаряды с фосфором.

Националистический интернационал

Магомед-Расул вспоминает, что противостоял нашим бойцам самый настоящий интернационал. Иностранные наемники, элитные горно-штурмовые и егерские подразделения, нацисты из «Кракена» и «Азова» (признаны террористическими организациями и запрещены в РФ).
– Трофейных шевронов накопилось море. У нас была стена в блиндаже, на которой крепили самые интересные. С теми, кого брали в плен, поначалу даже невозможно было разговаривать – они постоянно под какими-то веществами были. Спрашиваешь его: «Кто ты, откуда?», а он даже ответить не в состоянии. Пока не отойдет, ничего не узнаешь.
Отводили их в тыл, а там уже ими ребята посерьезнее занимались – вдруг какую-то полезную информацию получится добыть. Особенно операторов БПЛА старались беречь, потому что у них были планшеты с картами местности и точками, с которых они дроны запускают. От них очень много полезных сведений было.
Однажды на укрепе наткнулись на двух раненых наемников из Южной Америки. Их свои же оставили в блиндаже. Сами откатились на следующую позицию, а этих бросили. Мы их связали и передали кому следует.
Судя по шевронам, попадались и поляки. Добровольцы или кадровые военные – там не разберешься, но оснащены они лучше украинцев. Из украинцев завозили какие-то резервные группы, просто для количества, а не для качества. Они в основе своей всегда сдавались. А вот нацбаты и экипированы были отлично, и огрызались жестоко, сдаваться не хотели. Тогда среди них еще много идейных было.

Два ранения

Самым результативным для нашего героя стал выход на второе боевое задание, в ходе которого бойцы за сутки взяли семь «укрепов» ВСУ подряд. Во время этой череды боев Магомед-Расул получил свое первое ранение в руку и был представлен к награждению медалью «За отвагу».
– В окопах было много стрекотни. Мы заскочили в дот, а там оказалась «лисья нора». Это такая выемка в стене, закрытая досками или тентом. Мы ее не увидели, потому что она была замазана глиной. Внутри сидел парень. Когда прошли эту точку, услышали сзади шум. Это он ногами выбил доски и вылез наружу. Там была реальная опасность удара по нам с тыла. К счастью, успели развернуться и подавить его огнем, но и он дал очередь и попал мне в руку. Ранение оказалось сквозным, поэтому эвакуироваться не стал, просто руку замотали и продолжили штурм дальше.
А вот после второго ранения ни о каком продолжении и речи быть не могло. Во время третьего боевого выхода при штурме села Терны на Краснолиманском направлении Магомед-Расул подорвался на противопехотной мине и едва не потерял ногу.
Как обычно, разведчики выдвинулись на передовую, осмотрелись, оценили обстановку, заняли позиции. Отправили бойцов за первой группой штурмовиков, потом за второй. Было раннее утро, в потемках никто не заметил замаскированное взрывное устройство. Тем более до этого они уже проходили по тропе туда и обратно, когда заводили штурмовиков на позиции. Перед «Лезгином» шли трое парней, но именно он задел мину ногой. Хотя сам Магомед-Расул уверен, что и в этом случае ему повезло.
– За день до боевого задания нам привезли гуманитарку с Севера. Там было четыре пары якутских унтов на толстой прессованной подошве. Мы с товарищем еще смеялись, он просил отдать унты ему. Я сказал: «Ладно, один раз схожу. Если не понравится, там видно будет». Так эта подошва в итоге меня и спасла. Если бы был в берцах или спортивной обуви, ступню бы точно оторвало.

Спасибо врачам

После второго ранения последовала череда госпиталей и военно-врачебных комиссий, длительные лечение и реабилитация. В рану попало заражение, поэтому первоначально врачи планировали ампутировать ногу. Потом решили не торопиться и попробовать оперативное вмешательство. Спасли ногу московские хирурги, которые приехали в госпиталь, где в это время лежал Магомед-Расул. Они удалили омертвевшие ткани, сделали пластику мышцы голени и буквально заново собрали кости стопы.
После операции Рагимханов попал в полк выздоравливающих в Воронеже. Долечивался, ездил на процедуры и ВВК. Когда началось вторжение ВСУ в Курскую область, он попал в состав срочно сформированной группы эвакуации, которая должна была выдвинуться к местам боев и доставлять раненых в госпиталь.
– Мы были в третьей линии обороны. На три «уазика» распределили ребят, которые были в состоянии таскать носилки, старшим у нас был контрактник-медик. Ездили на «буханке» до деревни, в которой располагался опорный пункт, куда привозили раненых военно-служащих. Отвозили их в госпитали в Курск или Липецкую область.
В январе этого года ефрейтор Рагимханов был комиссован из армии. Он и сейчас продолжает ездить на лечение. Раненая нога до сих пор не может полноценно сгибаться, ноет при смене погоды. Но на нее уже можно опираться и ходить без костыля.

Жизнь продолжается

Вернувшись домой в Калужскую область, Магомед-Расул женился. Пять месяцев назад у него родился сын. Без дела не сидит – собирается развивать семейный бизнес.
– Отец, когда уехал на СВО, оставил на меня лесопилку. Пока я воевал, товарищ приглядывал за всем. Сейчас опять принял дела. Пока только лесозаготовка. В дальнейшем посмотрим, может, опять займусь разведением птицы. Моя предпринимательская деятельность с этого начиналась. Территория позволяет, – строит он планы на будущее.
Параллельно ветеран СВО занимается сбором и отправкой гуманитарной помощи на передовую и в подразделения ПВО, которые обеспечивают безопасность жителей нашей области. Не забывает и о своих однополчанах, с которыми продолжает поддерживать связь. Благо семейное дело позволяет удовлетворять многие запросы самостоятельно.

Патриарх семейной династии

Военная династия Рагимхановых берет свое начало с Салмана Рагимхановича – родного дяди сегодняшнего главы семьи. Уроженец дагестанского села Мискинджа окончил Краснодарское офицерское училище, в 1939 году участвовал в боях с японскими самураями на Халхин-Голе. Великую Отечественную вой-
ну встретил в звании майора, но в первый же год пропал без вести. Родственники приложили немало усилий, чтобы узнать о его судьбе, но, к сожалению, так и не добились результата. Из-за отступления Красной армии в 1941 году многие архивы оказались безвозвратно утеряны.

Алексей ГОРЮНОВ
Фото автора и из архива семьи Рагимхановых