Глубинные стражи
17.03.2023
Об этом и многом другом накануне Дня моряка-подводника, отмечающегося в России 19 марта, нам рассказал калужанин Андрей ГУБАРЕВ.
«Нам экипаж – семья»
Андрей Губарев родом с Камчатки. Родился в один день с Гагариным – 9 марта. С ним мы беседовали сразу после его сорокалетия. Вырос Андрей в самом сердце этого далекого полуострова, в селе Долиновка на берегу речки Камчатки. Так что в детстве и красную рыбу ловил, и медведей видел: «Там медвежонок ростом с теленка! Мы к ним не лезли, и они деревенских не доставали. Рыбы всем хватало!» Семья была простая, работящая: отец – тракторист в колхозе, мать – доярка. В девяностые колхоз развалился, жили уже кто чем.
Когда в 2001-м призывали, служил на Камчатке, на атомной подводной лодке Тихоокеанского флота. Кем быть потом, выбор не стоял: подписал контракт, окончил школу мичманов во Владивостоке, освоил военную специальность «техник группы управления ракетной боевой части» и всю дальнейшую службу проходил на грозных подводных ракетных крейсерах. По распределению попал в свой же экипаж, где служил срочную.
Андрей прослужил весь срок в одном и том же экипаже, а вот лодки менялись: уходили на ремонт, на доукомплектование. Каждый день у экипажа был суточный план. Там помимо вахты – учения: изучение матчасти, борьба за живучесть, борьба с чрезвычайными ситуациями на борту, перед выходом в море – подготовка к проверкам или стрельбам. Тренировки и занятия в специальных бассейнах, потом снова на боевое дежурство.
На боевом посту крейсер стоял у пирса. Все было отработано до мелочей: в случае поступления приказа время подготовки к пуску ракет – 8 минут!
Под водой
На подводное боевое патрулирование, боевое дежурство уходили на 30 - 40 суток. Когда крейсер погружался и следовал в заданный квадрат, - полное радиомолчание. Лодка «кралась». Связаться с ней даже база не могла – только Москва, главный штаб ВМФ. Как погружались, вскрывался пакет с заданием, которое знали только командир корабля, штурман – он курс прокладывал, и представитель военно-морской контрразведки.
Кстати, в кино можно увидеть: в случае опасности лодка затаивается, «ложится на грунт». Атомная субмарина так не может из-за особенностей системы охлаждения реактора. Только движение!
Все под водой было расписано, чтобы у экипажа не было свободного времени: замкнутое пространство, тишина, перепады давления при погружении на разные глубины – все это создает и физическое, и психологическое напряжение. Когда занят, от всего этого отвлекаешься.
Матросам и комсоставу полагалось усиленное питание, до 100 граммов натурального виноградного вина, шоколад, икра, красная рыба.
За время службы Алексея несколько раз случались ЧП. Дважды загорался щиток электропроводки от перенапряжения – потушили за секунды. Однажды было посерьезнее. Лодка неожиданно дала дифферент на корму, то есть стала погружаться кормой в глубину, нос задрался. Все дежурные смены знали, что делать, механик сразу начал продувать носовые цистерны. И все же двое матросов сорвались, побежали «на выход». А какой выход на глубине за двести метров? Их успокоили, но по возвращении списали на берег.
Часто выходили в море на стрельбы.
- Собственно, тогда, я думаю, отрабатывались новые, современные системы ракет. Все пуски были подводные. Пуск даже одной ракеты нарушает равновесие судна, и нужно следить за всеми приборами. Учитывать температуру воды, скорость и направление ветра и мгновенно вносить корректировки, - вспоминает Андрей Губарев.
Залпы производили по целям на полигоне на Новой земле – до него тысячи километров. Если все проходило штатно, ракета «укладывалась» в диаметр 100 метров – это была оценка «отлично».
Традиции
Первое погружение. Набирают на глубине не менее 50 метров забортной воды, выливают в большую кастрюлю из нержавейки с камбуза, и матрос должен выпить залпом этой воды из плафона от светильника. Потом – поцеловать кувалду, всю в солидоле. Кстати, вода настолько чистая, прозрачная, что когда смотришь в кастрюлю, ее там словно бы и нет.
День рождения. Он отмечается у каждого члена экипажа. Именинника поздравляют по трансляции, кок для него и его друзей жарит специально курицу.
Первый раз в автономном плавании – автономке. Новичок погружается в чан с забортной водой вниз головой до пояса, и ему пониже спины ставят шуточную печать. Потом матрос съедает ложку пересоленой гречки и запивает стаканом забортной воды. При этом присутствуют Нептун со свитой, «утопленник» и прочая нечисть.
Над водой
- Поход трудный, эмоции нужны, - вспоминает Губарев. - Когда уже возвращались и всплывали в нейтральных водах, командир вылезал из рубки, спиннинг закидывал – типа рыбачил. Хотя что там можно поймать на такой скорости?!
Лодку, когда она шла по поверхности, чаще всего сопровождали хищные касатки - принимали за свою. Дельфины реже. А однажды привязался «Орион» - американский разведывательный самолет. Командир приказал двум матросам вытащить длинную красную трубу - раздвижной упор для заделки пробоин в корпусе – и сымитировать прицеливание. Как будто они хотят выстрелить по самолету из чего-то типа стингера, только покруче.
- Американец струхнул не на шутку – заложил вираж и ушел на огромной скорости, низко стелясь над морем. Ну и скатертью дорога! – смеется Алексей.
На берегу
- Вот так я служил с 2001-го до 2019-го, - рассказывает наш собеседник. - Ушел по здоровью: гипертония. Списали сначала
с плавсостава. Потом был инфаркт, и оказался я на пенсии. Врачи очень рекомендовали камчатский климат сменить, вот я и выбрал Калугу. Откуда знал? Так мы каждые три года в Обнинск на переподготовку ездили! И в Калуге бывали.
За годы службы у Андрея Губарева восемь наград. Он продолжает работать в одной из школ Калуги. Проводит уроки мужества вместе со старшими товарищами из совета ветеранов.
Он с радостью отмечает, как преображается буквально на глазах наш флот. И те ракетные системы, которые в годы начала его службы проходили «обкатку», теперь уже на боевом дежурстве на новых субмаринах - мощных, тихих, неуязвимых.
Пётр Катериничев.
« С самого начала службы ношу две иконки: святой адмирал Федор Ушаков и Георгий Победоносец. Они и сейчас со мной! А однажды с нами батюшка погружался и крестил тех, кто пожелает, освященной забортной морской водой»
.Андрей ГУБАРЕВ.
СПРАВКА
19 марта 1906 года в состав российского морского флота включили более двадцати подводных лодок, среди которых такие известные, как «Форель», «Касатка», «Сом» и «Осетр». Тогда же император Николай II ввел в классификацию военного морского флота новый вид кораблей – подводный.
Фото из архива Андрея Губарева.