Один день в Первомайске и Попасной

Гуманитарный конвой из Тарусы и Ферзикова в Первомайск выехал в середине ноября. До места назначения его сопровождали главы районных администраций Михаил Голубев и Алексей Волков, калужский предприниматель Сергей Дмитриев, глава фермерского хозяйства из Ферзиковского района Владимир Козлов, а также водители Александр Лукашов и Константин Демин. Утром, с восходом солнца, колонна уже была на месте.

Алексей Волков, Сергей Дмитриев, Владимир Козлов, Сергей Колягин, Михаил Голубев и Сергей Михеенков.

Позывной «Добрый»

Заместитель командира тяжелого гаубичного артиллерийского дивизиона имени Маршала Г.К. Жукова, подполковник, в настоящее время исполняющий обязанности командира дивизиона. Позывной – «Добрый», таким он мне и показался, пока мы разговаривали, передавали его солдатам гуманитарные грузы, потом завтракали. Вскоре он с нами расстался, пояснив, что должен сделать кое-какие служебные дела. Вечером, после нашей поездки в Попасную и на полигон, снова приехал и проводил нас в обратный путь, в родную Калугу. «Добрый» – тоже калужанин, как и большинство его подчиненных.

Встретил он нас в Первомайске на площади у памятника Ленину. Подъехал на темно-зеленом УАЗе «Патриот». Кстати, «Патриоты» и «буханки» ценятся здесь особо. Правда, часто ломаются, так что к ним всегда требуются запчасти. Но война выбрала именно эти машины. На них перевозят, спасают раненых, доставляя их на стационарные и хорошо оборудованные пункты медицинской помощи. На днях сообщили, что в Питере такой фронтовой машинке поставили памятник. Надо заметить, заслуженно.

Эти темно-зеленые, латаные-перелатаные труженицы каждый день доставляют на позиции все необходимое. На них воюют. Видимо, поэтому у нас в глубине России так подскочили цены на бэушные «буханки», наверное, раза в четыре, а то и в пять. Но это уже другая тема: кому война, а кому мать родна… И в Попасную он нам сразу посоветовал ехать не на своих машинах, предложил как раз «буханку» и «Патриот». «Буханка» – калужская, ее переправили сюда еще летом. Бегает, служит исправно.

В этот день было еще тепло, солнечно, и «Добрый» был без головного убора. Выглядел как настоящий офицер: гладко выбрит, хорошо подогнанная форма без знаков различия, немногословен, уверен в себе. Приказы своим подчиненным отдавал тем же спокойным тоном, изредка что-то уточнял, чтобы результат был таким же точным и исчерпывающим. Заметил: знаками различия здесь не щеголяют. Офицеров можно распознать по уверенному тону и, пожалуй, по умению носить форму.

 Погибший расчёт

Когда заговорили о наших потерях, «Добрый» сказал, что дивизион имени Маршала Г.К. Жукова за все время боев потерял девять человек. Весной этого года – сразу шестерых. Сказал – и некоторое время молчал:

– Мы тогда стояли в районе железнодорожной станции. Заняли пристанционное здание. До этого – всегда в землянках. Может быть, это и было нашей ошибкой. Прилетели два «Хаймерса». Одна ракета упала шагах в десяти от угла здания, другая – точно в цель. Бетонные блоки и плиты буквально сложились. Шесть человек… Целый расчет… Ребята из Боровского района, Сухиничского, из других.

Заметил: тема погибшего расчета для «Доброго» тяжелая. В этот день мы побывали там. Выбрались из растерзанной Попасной и помчались вдоль искромсанной лесополосы, справа за ней виднелись насыпь, рельсы и подвижной состав. Вагоны разного калибра и назначения теснились на путях. Их было много. Некоторые расцеплены и опрокинуты. Там и тут огромные воронки. Вначале ехали по узкой дороге, захламленной разным военным мусором и кусками изрубленных во время артобстрелов деревьев. Водитель, сержант из дивизиона, умело маневрировал среди препятствий. Заметно было, что эту дорогу он знал хорошо. Вскоре резко повернули вправо, остановились. Вот она, последняя «казарма» гаубичного расчета «Пихты» и его товарищей.

Как рассказал «Добрый», «Пихте» было 58 лет. Возраст и близко не призывной. На войну вызвался добровольцем, после нескольких неудачных попыток уговорить, убедить работников военкомата в том, что именно он, старый артиллерист, там нужнее других.

Сержант-водитель рассказал:

– Я стоял на другой стороне здания, когда упал первый «Хаймерс». Меня смело взрывной волной. Может, поэтому и не зацепило, когда упал второй. Точно в нашу казарму. Она буквально сложилась. Когда я открыл глаза и начал вставать и осматриваться, мне показалось, что я нахожусь где-то в другом месте – здания не было. Дымились осколки блоков и бетонных плит. Начали вытаскивать тела убитых, выносить раненых. Раненых было много.

Казармой это пристанционное здание артиллеристы называют условно. Обычная советская постройка из силикатного кирпича, блоков и плит перекрытия. Ее-то и облюбовали гаубичники для постоя и короткой передышки после изнурительных боев за Попасную.

Подполковник «Добрый»:

– Конечно, без наводки с такой точностью они отстреляться не могли. Когда попали, стрельбу сразу прекратили. Видимо, долго ловили нас. Крови мы им много попортили во время боев за город и станцию.

На обломках плит светятся алые гвоздики. Я спросил водителя, указав на них:

– Цветы. Кто-то приезжал. Может, родственники?

– Да нет, – ответил он, – это наши ребята положили.

Боевое братство – категория прочная. Прочнее бетонных плит. И никакие «Хаймерсы» разрушить его не в силах.

 Первомайск

Первомайск – районный центр Луганской Народной Республики. До 2014 года в городе проживало около 77 тысяч человек. После 2014-го – едва насчитывалось 2 тысячи. Но, как пояснил мэр города Сергей Колягин, народ возвращается. Уже начинают работать предприятия, а значит, появилась работа. Требуются строители. Город и район восстанавливаются. В городе сейчас около 28 тысяч жителей.

Первое впечатление о Первомайске, соседнем Стаханове, Ирмине, Новоалександровке, Кировске, а также деревнях и селах, которые открывались перед нами справа и слева от шоссе: такой была средняя Россия в конце 80-х – начале 90-х, неухоженность, заброшенность. Конечно, свою разрушительную работу провела здесь война. Ландшафт такой: владеющий грядой стратегически важных высот при достаточном количестве боеприпасов может диктовать свои правила всей округе на 20-30 километров. Люди бросали жилье, клочки своей земли-кормилицы и бежали от обстрелов куда глаза глядят – кто в Россию, кто на Запад, за родные холмы…

Но освобожденный край уже восстанавливается, оживает. Нацистов отогнали от Первомайска. Хотя дальнобойные ракеты сюда время от времени и прилетают.
Когда мы вышли из машины на площади возле памятника Ленину, к нам тут же подошли люди в гражданском. Оказалось, строители. Да еще и земляки. Строители на Луганщине – особый и очень важный род войск.

По возращении в Тарусу я получил из министерства строительства и ЖКХ области за подписью Вячеслава Лежнина такую справку:

 «Городской округ «Город Первомайск», ЛНР.

В 2022 году в полном объеме восстановлены 56 объектов, в том числе 3 школы, 3 сада, 27 многоквартирных жилых домов, 10 котельных, 9 кабельных линий электропередачи,
1 объект водоснабжения, 1 досуговый центр, 1 больница, 1 детская школа искусств.

 В 2023 году планом предусмотрен ремонт 48 объектов (в настоящее время завершено 46), в том числе 35 многоквартирных домов, 2 образовательные организации (центр внешкольного образования, спортивная школа), 1 учреждение здравоохранения (отдельные кабинеты), 1 помещение под размещение многофункционального центра, 7 объектов коммунального хозяйства (1 газовая котельная, 3 трансформаторные подстанции, 2 участка тепловых сетей, 1 участок сетей водоотведения), 2 объекта культуры».

Объем работ огромный. Восстановить послевоенный Первомайск – это все равно что восстановить наше Людиново или Боровск. Кроме бригад калужского минстроя трудятся здесь и волонтеры.

Первомайск - типичный прифронтовой город. Безлюдно. Редкие машины – военные. Проносятся, размахивая крыльями камуфляжных сеток, «Уралы», «КамАЗы», «УАЗы». Вот и пригодились родные, отечественные марки автомобилей, а сколько и как их ругали. Ругают и теперь, и есть за что. Но представьте, что, когда клюнул жареный петух, их бы не оказалось…

 

Историческая справка

Шестиметровый поклонный крест на въезде в Первомайск.

Как свидетельствуют справочники, история Первомайска восходит к основанию поселка Александровка, входившего тогда в состав Славяносербского уезда Екатеринославской губернии. Во второй половине XIX века здесь началась добыча каменного угля, в 1872 году был открыт Петро-Марьевский рудник. Постепенно рудник и его поселок поглотили Александровку. В 1920 году Петро-Марьевку переименовали в Первомайск. В 1938 году рабочий поселок получил статус города районного подчинения.

В Великую Отечественную войну Первомайск был оккупирован немецкими войсками. Произошло это в июле 1942 года. Оккупация длилась год и два месяца. На здании администрации города мемориальная доска:

«3 сентября 1943 года частями 266-й стрелковой дивизии 3-й гвардейской армии Юго-Западного фронта был освобожден г. Первомайск от немецко-фашистских захватчиков».
Вокруг мемориальной доски пулевые пробоины, сколы кирпича. Следы событий июля 2014 года. Тогда Украина пыталась восстановить контроль над шахтерским русским городом. Но казачий полк атамана Николая Козицына отбил все атаки ВСУ. Комендантом города был назначен Евгений Ищенко, который умело руководил обороной Первомайска, поддерживал здесь порядок, следил за исправной работой инфраструктуры. Личность неординарная, противоречивая. Позднее он погиб на трассе Первомайск – Лисичанск: его машину обстреляли неизвестные 23 января 2015 года. Об Ищенко в Первомайске рассказывают легенды.

Во время обороны в 2014 году город находился на линии огня и подвергся значительным разрушениям. Но оккупантов и нацистов из ВСУ шахтеры и казаки в свой дом не пустили. Пострадали жилые дома, здания городской инфраструктуры, предприятия. Их-то сейчас и восстанавливают калужане. В дни боев 2014 года частично разрушены 285 многоквартирных домов, 80 – полностью.

Характерно, что артиллерийский огонь со стороны ВСУ особенно интенсивно велся по школам, как будто расчеты на той стороне получили приказ загнать детей Первомайска в подвалы и не выпускать их оттуда, и приказ это ревностно исполнялся. Во время тех обстрелов погибли около 700 мирных жителей. Точной цифры пока еще нет. Были дни, когда город оказывался под перекрестным артиллерийским огнем.

После подписания в феврале 2015 года вторых Минских соглашений, которые в народе справедливо называют позорными, один из участков линии разграничения сил в Донбассе проходил по северо-западным предместьям города. По данным последней всеукраинской переписи населения, проведенной в 2001 году, население Первомайска составляли: 65,9 % – украинцы, 27,3 % – русские, 1,1 % – белорусы.

Первомайск стоит на реке Лугань. Через город проходит ветка Дебальцево – Попасная Донецкой железной дороги. Той самой, где погибли подчиненные подполковника «Доброго» – старый артиллерист «Пихта» и его боевые товарищи.

Фронт от города недалеко. На северо-западе и западе тяжко погромыхивает. Идет бой. Наши войска сдерживают атаки нацистов. На некоторых участках сами пытаются атаковать. Но пока, чтобы избежать излишних потерь, – осторожно, локально.

После доставки гуманитарного груза бойцам тяжелого гаубичного артиллерийского дивизиона имени Маршала Г.К. Жукова и посещения подшефного Первомайска калужская колонна продолжила свой путь.

 Владимир Козлов, Михаил Голубев и Алексей Волков передают гуманитарную помощь землякам-артиллеристам.

Ужасы войны

 Говорят, что комиссия специалистов, осмотрев разрушенный город Попасную, пришла к выводу, что восстановлению он не подлежит. Но как можно загадывать? Вернутся люди, и надо будет где-то жить, работать. Должна заработать и железная дорога, рельсы которой пока покрыты ржавчиной, а в тупиках разбитой станции стынут вагоны.

Не выходит из головы история погибшего гаубичного расчета из дивизиона имени Маршала Г.К. Жукова. Подполковник «Добрый» рассказал, что в те дни старый артиллерист «Пихта» уже готовился к отправке домой. Из штаба объединенной группировки пришел приказ: всех, кому исполнилось пятьдесят лет, демобилизовать и отправить по месту призыва. Но домой солдат так и не попал.

Там же, возле воронки, оставленной первым «Хаймерсом», в бетонном круглом колодце лежит труп украинского солдата. Пролежал он здесь больше года и, видимо, превратился в мумию. Головы не видно, одна нога в черном носке…
«Добрый» сказал, что убитых ВСУшников они прикапывают где придется, чтобы не сводили с ума трупным запахом. Запах разлагающейся человеческой плоти – это еще один ужас войны. Он проникает всюду, пропитывает все: воздух, листву лесополос, одежду, даже поверхность земли.

Когда мы остановились в центре Попасной, кто-то спросил одного из водителей, указав на груды кирпичей и бетонных плит, разбирали ли завалы, когда саперы работали по извлечению мин, растяжек и других взрывоопасных предметов.

 – Кто их будет сейчас разбирать? – ответил солдат. – Не до этого.

 – Выходит, там, под обломками, могут быть погибшие?

 – Не просто могут быть, а наверняка есть.

Потом нам сказали, чтобы ни в коем случае не сворачивали с дорог и тропинок в лесополосы, так как там могут быть мины.

 – Одна растяжка осталась там, недалеко от казармы, где погибли наши, – сказал водитель. – Некогда ее было снимать, к тому же поставлена она как-то хитро.

Да, разминировать освобожденную местность еще предстоит. Хотя Попасная и станция считаются очищенными от мин. Но это, надо понимать, относительно. Возле руин казармы валяются два выстрела от ручного гранатомета. Они выпущены, хвостовое оперение раскрыто, но почему-то не взорвались, не сработали. Рядом снаряд от малокалиберной пушки. Наверняка полно всего собранного по территории и сваленного в колодец, где лежит тело украинского солдата. Придет время, и тело предадут земле, колодец очистят, взрывоопасные предметы соберут, обезвредят, лесополосы тоже очистят. А пока идет война. На западе гремит канонада.

Мёртвый город

Город Попасная – мертвый город. Большинство домов в руинах. От некоторых остались одни фундаменты да часть первых этажей. Особенно сильно разрушен центр.

Ожесточенные бои начались в марте 2022 года, когда наши войска пошли в наступление. В 2014 году, когда народ Донбасса восстал против «майдана» и бандеровщины, когда шахтеры и казаки взяли в руки оружие, город несколько раз переходил из рук в руки. В итоге нацисты все же захватили Попасную. В 2022 году бои шли два месяца. ВСУ успели превратить его в крепость. Но дух, вооружение и боевая подготовка наступающих оказались выше. Оборону по обводу города, жилые кварталы, промышленные зоны и станцию атаковали вагнеровцы и чеченские формирования. Поддерживали их артиллерия и авиация наших Вооруженных сил, в том числе и тяжелый дивизион имени Маршала Г.К. Жукова.

Картина боев еще видна. Во дворах окопы, блиндажи. Окна первых этажей заложены кирпичом и блоками. Там и тут доты, сложенные из артиллерийских ящиков, заполненных землей. Россыпи стреляных гильз уже начинают покрываться ржавчиной.




Попасная и окрестности – место историческое. Здесь пролегал, как сказано в местных хрониках, «секретный казацкий шлях из Запорожской Сечи на Дон». Где-то здесь казаки прятали запасы продовольствия, «зелья» (пороха) и свинца. Вот почему так яростно за эти места дрались казаки атамана Козицына. Кровь свое берет, у нее, у этой загадочной субстанции, долгая и глубокая память.

Здесь же пролегал чумацкий шлях, откуда и название: в балке, прозванной Поповым Яром, чумаки во время перегонов распускали, пасли скот. Выпас, попас был вольным, хорошим. А еще раньше, во времена Дикого Поля, по этим местам проходили в поисках лучших земель для проживания болгары, сарматы, скифы, печенеги, половцы. «Сотни, если не тысячи лет, – говорится в тех же местных хрониках, – здесь проходили границы, которые объединяли и разъединяли народы, культуры и религии».

Весной 2022-го «вагнера» и подразделения Вооруженных сил Российской Федерации в очередной раз в истории здешнего края смели границы раздора и погнали противника к Бахмуту, а потом закатали его там в чернозем и кирпичный щебень.

Почему нацисты так упорно держались за Попасную? Крупный транспортно-логистический узел, удобный для снабжения войск. Да и ландшафт для обороны выгодный – с холмов даль просматривается на десятки километров. Овладение Попасной открывало нашим войскам путь к окончательному освобождению Луганщины.

Военные корреспонденты фиксировали обстоятельства весны 2022 года так: «Бандеровцами (при помощи спецов НАТО) населенный пункт был превращен в мощный укрепрайон, окруженный минными полями, с всевозможными инженерными сооружениями, железобетонными укрытиями на территории частных домовладений. Нашим приходилось вести сражения буквально за каждую улицу, каждый дом. Метр за метром».

При этом накал боев, их особенность, городскую специфику сравнивали со Сталинградом. Так и говорят: Сталинград Донбасса. Иногда: второй Мариуполь. И: город-призрак.

Полигон

Находится он в том самом Поповом Яру. Никаких сооружений. Балка, лесополоса и степь, изрытая оврагами. Линия условно поделена между подразделениями, которые дислоцированы здесь и время от времени отправляют подготовленные группы на передок.
Стреляют здесь из всего: из автоматов, снайперских винтовок, гранатометов, из пушек и пулеметов БМП и БМД. Гильзы на огневом рубеже лежат ковром. Под деревьями – трубы от гранатометов. Тренировки проходят энергично. Подошли, заняли огневой рубеж, отстрелялись и ушли. За их спиной уже другая группа. Тех, кто держал бы в руках автомат в первый раз, я не видел. Видимо, таких здесь вообще нет. Таких учат в глубине России.

Нас сменила небольшая группа бойцов из Белгородской области. Эти точно знают, за что воюют, зачем прибыли сюда. Человек шесть, точное их количество не запомнил. Автоматчики, пулеметчик, снайпер. У двоих или троих тубусы ручных гранатометов за плечами. Нынешняя война сломала многие стереотипы. Уже не ходят в бой подразделениями: отделением, взводом, ротой. В основном действуют небольшими группами. Вот и эта, белгородская, должно быть, такая. Спросил одного из них:

 – Откуда?

 – Из Губкина.

Город Губкин находится северо-восточнее Белгорода, но все же недалеко отсюда. Бойцы, видимо, знают, что их родную землю, особенно западные районы Валуйки и Шебекино нацисты обстреливают ракетами, разрушают дома, уничтожают инфраструктуру, убивают людей.

Передаю бойцу из Губкина свою книжку о земляке – командующем 13-й армией генерале Н.П. Пухове. Кратко поясняю, о ком она. На его лице легкое удивление. Он листает ее, благодарит пожатием руки. Возле машины я оглянулся, боец показал книгу своим товарищам и быстро засунул ее в рюкзак.

Для такого, как он, она и издана. Пусть почитает о том, как отцы и деды разбирали в 43-м под Орлом на северном фасе Курской дуги немецкие моторизованные, пехотные и танковые дивизии. Как жгли «Пантеры» и «Тигры». Им, внукам и правнукам, тоже завтра в бой и надо учиться, как половчее жечь «Леопарды», если те выкатятся на них.

Приметы военного времени

Наши машины выбрались из Попова Яра и на скорости помчались по шоссе в сторону Первомайска.

На полпути к городу остановились у блокпоста. Военная полиция проверяла документы и машины. Лица у проверяющих сосредоточенные, хмурые. Внимательно изучают наши паспорта и документы артиллеристов. Водителю задали несколько вопросов. Один из них:

  – Что здесь нужно гражданским?

Мы пытались помогать артиллеристу, но на нас не обратили внимания. На лице офицера военной полиции, в его резко очерченном профиле, прочитывалось: вас, мол, не спрашивают. Потом спросили и нас. Вынесли наши мобильные телефоны. Они оказались отключенными. Я свой потом, до самого выезда домой, уже не включал. Телефоны здесь надо отключать, потому что ракетные удары нацисты очень часто корректируют, обнаруживая скопление мобильных устройств, даже если они не подают сигналы.

Перед тем как вернуть телефоны, нас высадили, и мы шли мимо дота, сооруженного на дороге бойцами военной полиции. Дот сложен из соснового кругляка, вверху – в несколько накатов, и основательно засыпан землей. Такой ни миной, ни снарядом не возьмешь, разве что ракетой. И тут в одной из амбразур я увидел зеленое рыльце «Максима», характерный надульник. Вначале глазам своим не поверил. Кто-то из наших сказал:

 – Смотрите! «Максим»!

Проходя мимо дота, я заглянул в проем. Вот так дела! Музейная редкость к тому же была заряжена: из приемника свисала лента с золотистыми патронами.

Говорят, где-то здесь были вскрыты армейские склады, где хранилось в том числе и стрелковое оружие времен Великой Отечественной войны. Мосинские винтовки, ручные пулеметы Дегтярева, станковые «Максимы», противотанковые ружья, боеприпасы к ним. Один из ретро-пулеметов попал сюда. Видимо, полицейские изъяли «трофей» у кого-то из лихих парней с передовой как сверхштатное и, по сути, неуставное оружие. В любом случае суровый вид «Максима», готового к бою, нас развеселил.

Полицейским я тоже оставил книгу о генерале Пухове. Вручил старшему наряда как патрон, которого, единственного, как раз и не хватало в рожке его автомата. Не хлебом же единым… Он кивнул, хмурое лицо расправила улыбка благодарности. Книга о командующем 13-й армией действительно – патрон. Служба у военной полиции напряженная, нервная. Но не всегда же они будут торчать на блокпосту. Сменятся, уедут в расположение, похлебают горяченького, сходят в баньку и на отдыхе, возможно, вспомнят, что на дороге какой-то чудак гражданский подарил им книжку-патрон…




 Свои произведения, а также художественную литературу других калужских авторов Сергей Михеенков передал в центральную библиотеку Первомайска. 
– Надо говорить правду, тогда книга будет интересна, тогда ее будут читать, – отметил автор на встрече с местными жителями.





Фото предоставлено Сергеем Михеенковым и из открытых источников.